Эх!

Ну, вот, блин! Гольф куда-то испарился, а "Козел" так и не нашелся! Ну что за жизнь!
И оладьи все сожрали.

А еще я писала письмо сегодня. Почти сейчас. И там было ЭТО:
"...и она принесла мне книжку этого писателя японческого, Харуки Харакири"...
Ну что сказать? Слова не хотят быть тем, чем я их понимаю;))

Многодлинная хренька.

Однажды я подарила подруге на День Рождения неоконченный рассказ. Надо быть очень ленивой сволочью, чтобы так сделать. И Я сделала.
Он все еще не окончен. Ни она, ния , мы обе не знаем, что там дальше будет. Или было. Если у кого хватит терпежу дочитать - предложения принимаются;)
( Read more... )

Основано на реальных событиях. Хотите - верьте, хотите - нет.

Моль в шкафу.

… - Ну что ты такое несешь! Да никого я не прячу, ты что! Да в сортире я был, в сортире, довольна? Потому и не открывал долго. Котенок, перестань, сейчас предки придут. Конечно, я тебе рад! Давай, я тебя сейчас провожу, а вечерком заеду – съездим куда-нибудь, погасимся….
Дверь захлопнулась. Вдобавок к темноте наступила еще и тишина. Финиш!

Интересно, почему это я – вся такая умная и правильная – вечно оказываюсь в положениях – одно дебильнее другого? Почему никто, кроме меня не бьет французским батоном по башке азеров, желающих познакомиться? Почему никому больше не подкуривают на улице палочку от «Чупа-Чупса»? Дикая картинка – по обочине дороги идет девушка, рядом тормозит серебристая мыльница, оттуда выходит мужик, щелкает зажигалкой… Дальше – немая сцена. Вся улица с хохотом катается. Хуже мне было только в тот раз…
Он пришел! Такой красивый, такой замечательный, такой сладкий! Темные волосы, широкие плечи, белая замшевая жилетка. От восторга я, как заполошенная курица, металась по квартире, не зная, чем его накормить и куда усадить. Божество с видом утомленной примадонны принимало эти явные следы преклонения. Все осложнялось тем, что а) в магазин никто не ходил уже четвертый день, б) к единственной табуретке уже третий месяц была привязана новогодняя елка, а все остальные забрали соседи для какого-то празднества. В итоге, для дорогого гостя был сварен последний кофе и прикачен единственный в доме мягкий стул, который, за некую особенность, в семье издавна называли «гробом». С благосклонной улыбкой божество опустило мужественную задницу на стул. Я млела, наблюдая за процессом. Широкие плечи легли на спинку.… Тут-то все и случилось. Зловредная спинка не замедлила отвалиться, и божество самым неблагородным образом «гробанулось», своротив широким торсом половину дверного косяка. Последний, с любовью сваренный кофе роскошными пятнами въедался в белую замшу. Я была в ужасе, в шоке. А когда я в ужасе, я всегда смеюсь.… Стоит ли говорить, что больше я его не видела?
Но то, что происходит сейчас - это просто вершина идиотизма! Этого не переплюнуть.
Стараюсь устроиться поудобнее, благо, мягких вещей вокруг - не меряно. Глаза упорно не желают привыкать к темноте, да тут все равно смотреть не на что.

А виной всему – доброта. «Причина смерти – острый приступ альтруизма». Если бы не упомянутый приступ, в жизни бы не дала этому придурку конспекты месяц назад на три дня! Завтра сдавать, так пришлось еще и идти за собственными тетрадями к нему домой. Ладно, положим, он долго и витиевато извинялся, подливал чайку и порывался приложиться то к ручке, то к ножке, но потом…. Потом в дверь позвонила его психованная девушка, которая ревнует его даже к плюшевому зайчику, с которым он спал в детстве. Охваченный ужасом, этот чистейшей воды недоумок хватает меня вместе с вещами, кружкой и печенюшками и засовывает в огромный шкаф с зимними вещами. Шкаф закрывает на ключ, после чего идет провожать свою истеричку туда, откуда она явилась. А я остаюсь сидеть в полной темноте на куче поваленных шуб и дубленок с кружкой в одной руке и вазой печенья в другой. Не жизнь, а космические дали охренизма!

Ладно, до остановки тут пять минут ползком. Туда и обратно, подождать автобус, облобызать с ног до головы 175 сантиметров дуры…короче, через полчасика вернется. Так уж и быть, посижу, подожду.
Однако, часы на пейджере беззастенчиво утверждали, что прошел уже час, «а Германа все нет».. . Ух, сперматозоид-переросток, чтоб ему.
Печенюшки кончились. Чай тоже. Воздух, кажется, также начинает заканчиваться. Вдобавок, в шкафу стоит мощный нафталиновый кумар.
- Я вырежу тебе сердце ложкой, - шипела я, представляя, как этот горный козел резвится на остановке со своей белой козой, - Вот этой самой чайной ложечкой, будь он неладна.
В голову лезли всякие мысли: вот, приходят домой мама-папа козла, открывают шкаф, а там – я! Привет, уважаемые. Я кто? Я – моль. Шубу? Ах, нет, что вы, я свою принесла. Весело будет – зашибись. Интересно, меня сразу прибьют, или дадут позвонить родителям, попрощаться.

Однако, на исходе второй час. Уже невыносимо жарко. В глазах пляшут цветные пятна. Где же ты, спаситель мой! Подлец, наверное, забыл про меня и рванул куда-нибудь с этой своей шкидлой драной. О, ненавижу! Умирая, прокляну весь род его.
Дышать стало абсолютно нечем. От запаха нафталина чесались ноздри и лёгкие, груды теплых, пушистых вещей вокруг превратились в огромные камни, медленно но верно сдавливающие мое хрупкое тело. В голове мелькали картины: вот приходят домой мама-папа козла, и НЕ открывают шкаф. А открывают его через неделю, а там…
Два часа сорок минут. Уже не могу понять, дышу еще, или мне кажется. Умирать, так с песней. Уронив голову на колени, затягиваю:
- Выйду ночью в по-оле с конё-о-о-ом…
Вот и все. Земля – прощай! В добрый путь! Прощай, мерзкий козел из параллельной группы. Не буду я тебя проклинать, ты этого недостоин. Но обязательно попрошусь посмотреть, куда ты будешь девать мой труп. Надеюсь, что сожрешь и отравишься.
Вот и ворота в Рай. Оттуда бьет слепящий, яркий свет. Райский воздух – нестерпимо сладкий и свежий – врывается в мои легкие. А вот и Архангел встречает меня.

- Привет…- заторможено говорит Архангел.
- Привет, - столь же заторможено отвечаю я, сквозь сияние различая на Архангеле очки, вытянутые трикушки и домашние тапки.
- А ты что тут делаешь? – задает идиотский вопрос Архангел, очень похожий на старшего брата козла. Вокруг меня постепенно прорисовываются очертания шкафа.
- Ничего. - я расплываюсь в радостной дурьей улыбке, понимая, что, ни фига, жива, прорвались, - Сижу вот. Пою.
- А… А я слышу. Да. Подумал – кошку в шкафу закрыли. Да. Решил проверить. А там – ты…
Архангел в трико извлек меня из шкафа, отпоил чаем с коньяком. Оказалось, что он полчаса как дома, но кто же знал… И не начни я петь… Потом мы пели про коня вдвоем. Под коньячок не только поется, но и говорится хорошо. В общем, к моменту возвращения козла внезапно вспомнившего о наличии меня в своем шкафу, мы с его братом были добрыми друзьями и били его вместе. А потом я пошла домой.
Я уже стояла на остановке – там и вправду пять минут ползком – когда распахнулось окно.
- Короче, я к тебе завтра в гости приду, «гроб» твой чинить! – разнесся в вечерней тишине «архангельский» голос.
- Ага, приходи, - сладко пропела я в ответ, - А брата все же вынь из шкафа.

Когда я села в автобус, вокруг меня автоматически образовалось обширное пустое пространство…

2000-2004гг.